Лирика Тютчева – сочинение (эссе). Основные мотивы лирики Ф
Любовная лирика Тютчева
План
1.Введение
2.Музы поэта
3.Особенности
Любовная лирика Тютчева значительно обогатила русскую литературу. Поклонник «чистого» искусства в жизни был обычным человеком, которому свойственны ошибки и увлечения. У Тютчева были серьезные романы с несколькими женщинами.
Поэт дважды был женат, но семья и дети не могли заставить его отказаться от тайной «гражданской» жизни. Кто-то может посчитать божественной карой два главных несчастья а. Трагической смертью умерла его первая жена.
Самый серьезный роман поэта с Л. Денисьевой также закончился гибелью возлюбленной в раннем возрасте. Эти потери внесли в любовную лирику поэта мотивы печали и тоски.
Первую сильную любовь поэт испытал к Амалии фон Лерхенфельд во время своего проживания в Мюнхене. Тютчев сделал предложение, но получил решительный отказ со стороны родителей девушки. Во время недолгого отъезда Тютчева из Мюнхена семья выдала Амалию замуж. В начале своего ухаживания поэт посвятил Амалии стихотворение «Твой милый взор, невинной страсти полный…», являющееся признанием в любви.
Значительно позже он вспоминал об этом в произведении «Я помню время золотое…». Амалии также посвящено стихотворение «К. Б.», ставшее широко популярным романсом «Я встретил вас…». Первой женой Тютчева стала молодая вдова с тремя детьми - Элеонора Петерсон. Элеонора была хрупкой женщиной с чувствительной душой. Она тяжело переживала известие об измене мужа с Эрнестиной Дернберг. Нервное переутомление значительно сказалось на ее здоровье. Элементарная простуда нанесла последний удар бедной женщине. Элеонора оставила поэту еще двух дочерей и сына.
Известны два произведения поэта, посмертно посвященные Элеоноре: «Еще томлюсь тоской желаний…» и «В часы, когда бывает…». Вскоре после смерти жены Тютчев венчался со своей давней возлюбленной - Эрнестиной Дернберг. Счастливый брак продолжался долгое время, пока Тютчев не испытал нового увлечения. Эрнестина прекрасно знала об измене мужа, но прощала его ради детей. Любовь к Эрнестине стала богатым источником вдохновения поэта. Ей посвящены такие прекрасные стихотворения, как «Люблю глаза твои, мой друг…», «Она сидела на полу…» и др.
Самыми популярными стихотворениями Тютчева стали произведения, посвященные последнему увлечению поэта - Е. А. Денисьевой. Она была значительно моложе Тютчева, но любила его с невероятным самопожертвованием. Ее презирали и открыто смеялись над положением любовницы. Такая жизнь стала причиной быстро прогрессирующей чахотки. Денисьева умерла в возрасте 40 лет. Результатом романа стал «Денисьевский цикл» стихотворений, включающий «О, как убийственно мы любим», «Не раз ты слышала признанье…», «Нет дня, чтобы душа не ныла…» и другие. Незадолго до смерти Тютчев подвел итог своим любовным отношениям, написав стихотворение «Все отнял у меня казнящий Бог…». Его он посвятил своей самой верной подруге жизни - Эрнестине Дернберг.
Главной отличительной особенностью произведений Тютчева о любви была их особая душевность. Поэт был «неисправимым» романтиком. Его стихи очень целомудренны, в них не упоминаются грубые житейские мелочи. Тютчев преклоняется перед волшебным чувством любви. Свои отношения с женщинами он сравнивает с поклонением божеству. Посвящения любимой очень чисты и насыщены торжественными фразами. В «Денисьевском» цикле появляются трагические мотивы.
«Незаконная» любовь наложила отпечаток на творчество Тютчева. Он описывал то, что испытывал сам. Великое чувство сочеталось с безнадежностью, романтика - с непониманием и отвержением общества, нежные отношения - с невозможностью быть вместе. Любовная лирика Тютчева стала образцом русской поэтической классики. В ней отразились самые сокровенные движения человеческой души как в счастье, так и в страдании.
Особое место в стихах Тютчева занимают философские размышления о человеке в мире. Поэт принёс в отечественную поэзию свежую тему слитности личности с круговращением в природе, с противоборством в ней тьмы и света. Человек в представлении Тютчева является частицей природы, он «вписан в неё», растворен в ней и вбирает её в себя. Если, например, у Лермонтова в стихотворении «Выхожу один я на дорогу...» личность показана беспредельно одинокой и существующей сама по себе, тогда как природа, космос, звезды живут сами по себе («звезда с звездою говорит»), то у Тютчева эти миры оказываются сращенными и нерасторжимыми. Дивный мир со своим разнообразием «лежит, развитый» перед человеком, «ему отверста вся земля», «он видит всё и славит Бога», потому что слит с этим природным миром нераздельно («Странник»). Многие стихи Тютчева построены так, что пейзажная зарисовка незаметно переходит в раздумья о человеке, а изображение личности даётся в связи с воссозданием ландшафта или природных явлений.
Таково стихотворение «Вчера, в мечтах обвороженных... » (1836). Казалось бы, поэт намерен здесь проследить постепенную смену вечера ночью, а последней — ранним рассветом. Поздний луч месяца навевает земной сон, нахмуренные тени плавно переходят в ночной мрак, а тьма постепенно рассеивается тихими струями утреннего сияния. Чтобы ярче раскрыть этот процесс перехода от мглы к темноте и последующему рассвету, поэт удачно использует тавтологию («тень нахмурилась темней»), сложные прилагательные («темно-озаренных»), редкие составные наречия («дымно-легко», «мглисто-лилейно»), передающие переходные состояния и смешения тьмы и света; обилие глагольных форм («пробежало», «ухватясь», «извиваясь», «взобралось»), раскрывающих динамику появления лучей и световых рефлексов; частые повторы слов «вот» (им начинаются пять стихов) и «вдруг» (эта анафора открывает две строки) и, наконец, вводит неопределенное местоимение «что-то», становящееся выражением загадочного одушевленного субъекта действия. Однако весь этот процесс и все эти художественные средства даны в связи с изображением спящей женщины. Это на неё падает последний луч месяца, вкруг неё «утихло молчанье», её сонный локон смутно видится во мраке; это за её одеяло ухватилось таинственное «что-то», а потом стало извиваться на её ложе. Наконец, солнечный луч «животворным сияньем» касается лица и груди и раскрывает чудесный шелк ресниц. Так человек оказывается в центре всех названных природных явлений, которые интересны поэту постольку, поскольку раскрывают красоту, молодость и освеженные силы просыпающейся женщины. Здесь картинное и пластичное изображение, достигнутое художником слова, соединилось с размышлением о месте человека в одушевленном Божьем мире.
Но сам человек, как его изображает Тютчев, соединяет в себе разительные противоречия: он раб — и властелин, силен и слаб, мятежен и терпелив, могуществен и хрупок, смирен и исполнен тревог. Чтобы передать эти полярные начала (антиномии), поэт использует в применении к личности известную формулу Паскаля «мыслящий тростник», показывает, как «могучий вихрь людей метёт» или «Судьба, как вихрь, людей метёт» («Из края в край, из града в град...»), передаёт трагическое существование человека перед ночной бездной:
И человек, как сирота бездомный,
Стоит теперь и немощен и гол,
Лицом к лицу пред пропастию темной.
(«Святая ночь на небосклон взошла...», 1848—1850)
Человек трагичен своим обособлением от себе подобных, властью страстей над ним, краткосрочностью своего существования. Бренности человеческой жизни поэт противопоставляет вечность и беспредельность мира («И гроб опущен уж в могилу...»). Могила раскрыта, в неё опущены останки человека, звучит речь о грехопаденье:
А небо так нетленно-чисто,
Так беспредельно над землёй.
Философская мысль о драматизме существования личности заключена и в стихотворении « Silentium » (1830). Первая и третья строфы этой трехчастной композиции сопоставляют духовную жизнь человека, его чувства и мечты, его «таинственно-волшебные» думы с внешним миром, с его наружным шумом, обманчивыми дневными лучами и подлинной в своей истинности звездной ночью. Выношенной мудрости этих крайних строф соответствует их наставительная, поучительная и повелительная интонация: сохраняя свою отъединенность от других, любуйся красотой мироздания, внимай пенью дневных лучей и сиянью ночных звезд. Этим самым будет установлена необходимая и желанная, связь с внешним миром. Вторая, срединная строфа носит характер исповедальный.
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живешь?
Это жалоба человека на его обособленность от других, на его одиночество в людском сообществе, где «мысль изреченная есть ложь», где слово не может объединить людей, жалоба на замкнутость духовного мира, в силу чего личность обречена на свою немоту. Горечь лирического героя получает форму вопросов, которые следуют один за другим, а затем форму скорбного афоризма. Но в этой же строфе звучит и мощная мысль о напряженности и богатстве духовной жизни человека, богатстве, равном целому миру, которое нужно не растерять. Сокровенные думы свои важно не измельчить, не «возмутить», как можно замутить природные ключи, бьющие из-под земли. Размышления поэта согреты его волнением, которое особенно чувствуется в настойчивом повторении повелительного «молчи» (им заканчивается каждая строфа) и в пятом стихе, где четырехстопный ямб неожиданно ломается и переходит в трехстопный амфибрахий. Поэт развивает мотив «невыразимого», присущий Жуковскому, и доводит его дологического завершения, до требовательного наставления. Чтобы придать особую весомость и масштабность этой композиции поэт даёт ей необычное, заимствованное из средневековых дидактик латинское название, усиливая его восклицанием: « Silentium !».
«Мысль чувствующая и живая» (И. С. Аксаков) пульсирует и в другом философском стихотворении поэта — «Фонтан » (1836). Это стихотворение середины 30-х годов было послано из Мюнхена другу поэта — И. С. Гагарину и как будто обращено к нему. Оно начинается со слова «смотри». Такое приглашение глядеть, рассматривать и любоваться здесь не случайно: начало стихотворения посвящено описанию фонтана, увиденного поэтом в одном из городов Европы. Описание это для Тютчева необычно: оно основано не на мгновенном впечатлении, а на длительном всматривании в явление, на созерцании его. Поэт следит за сменой освещения, окраски, за особенностями движения водяной струи. Наблюдения Тютчева очень метки, и это отражается в слове: фонтан напоминает живое облако. Затем следует новое уподобление «влажному дыму». Солнце пронизывает это облако, а потому оно становится «огнецветным» и неожиданно само начинает походить на светлый луч. Но одновременно поэт приглашает не только глядеть, созерцать, но и размышлять.
Лучом поднявшись к небу, он
Коснулся высоты заветной —
И снова пылью огнецветной
Ниспасть на землю осужден.
Здесь содержится глубокий по мысли, философский мотив, переданный последней из приведенных строк: «ниспасть... осуждён». Значит, речь идёт не только о красоте фонтана, но и о каких-то законах, которые им управляют. Одновременно приоткрывается другой, скрытый, но возможный смысл строк — размышление о человеке, куда-то стремящемся, возносящемся — то ли к карьере, то ли к богатству, то ли к власти, и трагически забывающем, что за его лихорадочной деятельностью, усилиями, суетой стоит нечто, его роковым образом поджидающее. Поэтому он должен всегда помнить не только о суетном, но и о великом, чтобы не пропустить самой жизни. Однако может быть устремление ввысь и другого рода — к творческим достижениям таланта, взмывающего «лучом к небу», и горестно, когда он достигает «высоты заветной», но в этот миг его путь трагически обрывается. Так было с Пушкиным, Лермонтовым, Белинским, Веневитиновым...
Мысль о гибели как бы подхватывается первым знаменательным словом второй строфы: «О смертной мысли водомёт...» Но слово «фонтан» заменяется его синонимом «водомёт». Это признак того, что речь пойдет о том же и одновременно о чем-то ином. Жизнь фонтана сопоставляется с биением человеческой мысли.
И хотя в начале второй строфы нет характерных для сравнения слов типа «словно», «подобно», «как», но параллелизм неназойливо возникает. Водомёт соотносится с величием разума, неустанного познания, мятежной человеческой мыслью. Подобно фонтану, эта мысль тоже жадно стремится к небу. Возвышенная тема вызывает к жизни «высокие» слова, которых так много в этой строфе: «стремит», «водомёт», «мятет», «длань», «преломляя», «свергает». А рядом несколько книжных выражений: «неистощимый», «непостижимый», «незримо-роковая». Возникает внутренняя перекличка глагола «мятет» и корня — «мёт» — в слове «водомёт», которые передают это устремление мысли вверх. Однако возникает и другой мотив: и для мысли существует «длань незримо-роковая». Есть предел человеческому познанию мира, роковая его ограниченность, его очевидная стесненность и слабость. Скептическая эта мысль остра и смела, она перекликается с суждением Канта о границах человеческого разума, лишенного возможности проникать в суть явлений, познавать «вещи в себе». Выходит, что не только слово (« silentium »), но и мысль страдает своей «неизреченностью». Возможно, здесь есть и другое соображение: философская мысль не должна слишком отрываться от жизни, от начала земного, иначе она станет пустой игрой ума. Так, во всяком случае, эти строки Тютчева прочитываются сегодня.
Строка «какой закон непостижимый» приоткрывает ещё один скрытый план стихотворения. Поэт размышляет и об общих законах жизни. Такая тема была характерна для предшественника Тютчева — Пушкина. Вспоминаются «Вновь я посетил...», «Элегия», ранняя его «Телега жизни», мысли о судьбе земли и людей в стихотворении «К морю». Ясно, что речь идёт не столько о физическом устройстве водомёта, сколько о жизненных законах, управляющих всем на земле, о прогрессе, его границах и противоречиях. Не случайно литературовед Н. Я. Берковский писал, что в этом стихотворении поставлена тема «Фауста», а значит речь идет о познании мира, об остановленном прекрасном мгновении, о пределах цивилизации, буржуазной культуры. Так Тютчев пришел к темам всемирного звучания.
Размышляя об окружающем человека мире, Тютчев часто обращается к теме времени, истолковывая это понятие чрезвычайно многообразно. Поэт убежден, что «времени поток бежит неумолимо». Он лишь на миг соединяет людей, чтобы затем разлучить их навсегда («Устали мы в пути...»). Тютчев много думает о прошлом и настоящем, о памяти, которая соединяет эти категории времени. Но особенно устойчивы в лирике поэта образы дня и ночи и размышления об этих явлениях.
В стихотворении «День и ночь » (1839) день осмысляется как «блистательный покров», светлый и златотканный, скрывающий безымянную бездну мира. Он вносит известное оживление для рожденных на земле, даже исцеление болящей души, но это только оболочка, обволакивающая зияющий провал. Напротив, ночь примечательна тем, что отбрасывает «ткань благодатного покрова», и тогда открывается до времени скрытая бездна «с своими страхами и мглами». Резкую противопоставленность этих форм времени отражает двухчастная композиция стихотворения, его две строфы, соединенные противительным «но». В философской медитации (размышлении) «Сны » («Как океан объемлет шар земной... ») (1830) со всей определенностью говорится о ночи как явственном и откровенном проявлении темных стихий, которые, словно волны, бьют о берег свой. Знание людей о мире ширится: они видят космос, «небесный свод, горящий славой звездной», они ощущают могучий хаос и обостренно чувствуют пылающую бездну, будучи окруженными ею со всех сторон. Используя античный и классицистический образ «колесницы мироздания», Тютчев в лаконичном, восьмистрочном стихотворении «Видение » (1829), рисуя ночную пору, стоящую между человеком и мировым хаосом, характеризует её как проявление и беспамятства, и всемирного молчанья, но одновременно как время откровений и творческих озарений. Для такой трактовки автору понадобились античные образы мощного Атласа (Атланта), Музы, откликающейся на восторги поэта, и эллинских богов. В итоге миниатюра воскрешает дух античности и на философском языке говорит о готовности поэзии (Музы) встретить и запечатлеть поразительные явления космоса и хаоса.
ПЛАН ОТВЕТА
1. Слово о поэте.
2. Гражданская лирика.
3. философская лирика.
4. Пейзажная лирика.
5. Любовная лирика.
6. Заключение.
1. Федор Иванович Тютчев (1803-1873) - русский поэт, современник Жуковского, Пушкина, Некрасова, Толстого. Это был умнейший, исключительно образованный человек своего времени, европеец «самой высшей пробы», со всеми духовными потребностями, воспитанными западной цивилизацией. Поэт покинул Россию, когда ему исполнилось 18 лет. Лучшее время своей жизни, 22 года, он провел за границей. На родине он стал известен только в начале 50-х годов XIX столетия. Будучи современником Пушкина, он тем не менее был идейно связан с другим поколением - поколением «любомудров», которое стремилось не столько активно вмешаться в жизнь, сколько осмыслить ее. Эта склонность к познанию окружающего мира и самопознанию привела Тютчева к совершенно оригинальной философской и поэтической концепции. Лирику Тютчева можно тематически представить как философскую, гражданскую, пейзажную и любовную. Однако эти темы очень тесно переплетаются в каждом стихотворении, где страстное чувство рождает глубокую философскую мысль о бытии природы и Вселенной, о связи человеческого существования с вселенской жизнью, о любви, жизни и смерти, о человеческой судьбе и исторических судьбах России.
Гражданская лирика
За свою долгую жизнь Тютчев был свидетелем многих «роковых минут» истории: Отечественная война 1812 года, восстание декабристов, революционные события в Европе 1830 и 1848 годов, польское восстание, Крымская война, реформа 1861 года, франко-прусская война, Парижская коммуна... Все эти события не могли не волновать Тютчева и как поэта, и как гражданина. Трагически ощущая свое время, кризисное состояние эпохи, мира, стоящего накануне исторических потрясений, Тютчев считает, что все это противоречит нравственным требованиям человека, его духовным запросам.
Волны в бореньи,
Стихии во преньи,
Жизнь в измененьи -
Вечный поток...
К теме человеческой личности поэт относился со страстью человека, испытавшего режим Аракчеева, а потом Николая I. Он понимал, как мало жизни "и движения в родной стране: «В России канцелярия и казарма», «все движется около кнута и чина», - говорил он Погодину. В зрелых стихах Тютчев напишет о «сне железном», которым все спит в империи царей, а в стихотворении «14-е декабря 1825», посвященном восстанию декабристов, он пишет:
Вас развратило Самовластъе,
И меч его вас поразил, -
И в неподкупном беспристрастье
Сей приговор Закон скрепил.
Народ, чуждаясь вероломства,
Поносит ваши имена -
И ваша память от потомства,
Как труп в земле, схоронена.
О жертвы мысли безрассудной,
Вы уповали, может быть,
Что станет вашей крови скудной,
Чтоб вечный полюс растопить!
Едва, дымясь, она сверкнула,
На вековой громаде льдов,
Зима железная дохнула -
И не осталось и следов.
«Железная зима» принесла мертвенный покой, тирания превратила все проявления жизни в «лихорадочные грезы». Стихотворение «Silentium!» (Молчание) - жалоба по поводу той замкнутости, безвыходности, в которой пребывает наша душа:
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои...
Здесь Тютчев дает обобщенный образ духовных сил, скрытых в человеке, обреченном на «молчание». В стихотворении «Наш век» (1851) поэт говорит о тоске по свету, о жажде веры, которую потерял человек:
Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует...
Он к свету рвется из ночной тени
И, свет обретши, ропщет и бунтует.
Безверием палим и иссушен,
Невыносимое он днесь выносит...
И сознает свою погибель он,
И жаждет веры…
«...Я верю. Боже мой!
Приди на помощь моему неверью!..»
«Бывают мгновения, когда я задыхаюсь от своего бессильного ясновидения, как заживо погребенный, который внезапно приходит в себя. Но к несчастью, мне даже не дано приходить в себя, ибо более пятнадцати лет я постоянно предчувствовал эту страшную катастрофу, - к ней неизбежно должны были привести вся эта глупость и все это недомыслие», - писал Тютчев.
В стихотворении «Над этой темною толпой...», перекликаясь с пушкинскими стихами о свободе, звучит:
Взойдешь ли ты когда, Свобода,
Блеснет ли луч твой золотой?..
………………………………………..
Растленье душ и пустота,
Что гложет ум и в сердце ноет, -
Кто их излечит, кто прикроет?..
Ты, риза чистая Христа...
Тютчев чувствовал величие революционных потрясений истории. Еще в стихотворении «Цицерон» (1830) он писал:
Счастлив, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
Его призвали всеблагие,
Как собеседника на пир.
Он их высоких зрелищ зритель...
Счастье, по Тютчеву, в самих «минутах роковых», в том, что связанное получает разрешение, в том, что подавленное и насильственно задержанное в своем развитии выходит наконец на волю. Четверостишие «Последний катаклизм» пророчит последний час природы в грандиозных образах, возвещающих конец старого мироустройства:
Когда пробьет последний час природы,
Состав частей разрушится земных:
Все зримое опять покроют воды,
И Божий лик изобразится в них!
Поэзия Тютчева показывает, что новое общество так и не вышло из состояния «хаоса». Современный человек не выполнил своей миссии перед миром, он не позволил миру вместе с ним взойти к красоте, к разуму. Поэтому у поэта много стихов, в которых человека как бы отзывают назад в стихию как несправившегося с собственной ролью.
В 40-50-х годах поэзия Тютчева заметно обновляется. Возвратившись в Россию и приблизившись к русской жизни, поэт больше внимания уделяет повседневности, быту и заботам человека. В стихотворении «Русской женщине» героиня - одна из многих женщин России, страдающая от бесправия, от узости и бедности условий, от невозможности свободно строить собственную судьбу:
Вдали от солнца и природы,
Вдали от света и искусства,
Вдали от жизни и любви
Мелькнут твои младые годы,
Живые помертвеют чувства,
Мечты развеются твои...
И жизнь твоя пройдет незрима...
Стихотворение «Эти бедные селенья...» (1855) проникнуто любовью и состраданием к нищему народу, удрученному тяжелой ношей, к его долготерпению и самопожертвованию:
Эти бедные селенья,
Эта скудная природа -
Край родной долготерпенья,
Край ты русского народа!
………………………………………..
Удрученный ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь небесный
Исходил, благословляя.
А в стихотворении «Слезы» (1849) Тютчев говорит о социальном страдании тех, кто оскорблен и унижен:
Слезы людские, о слезы людские,
Льетесь вы ранней и поздней порой...
Льетесь безвестные, льетесь незримые,
Неистощимые, неисчислимые, -
Льетесь, как льются струи дождевые,
В осень глухую, порою ночной.
Размышляя о судьбе России, о ее особом многострадальном пути, о самобытности, поэт пишет свои знаменитые строки, которые стали афоризмом:
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать -
В Россию можно только верить.
Философская лирика
Тютчев начал свой творческий путь в ту эпоху, которую принято называть пушкинской, он создал совершенно иной тип поэзии. Не отменяя всего, что было открыто его гениальным современником, он указал русской литературе еще один путь. Если для Пушкина поэзия - способ познания мира, то для Тютчева - возможность прикоснуться к непознаваемому через познание мира. Русская высокая поэзия XVIII века была по-своему поэзией философской, и в этом отношении Тютчев продолжает ее, с той немаловажной разницей, что его философская мысль - вольная, подсказанная непосредственно самим предметом, тогда как прежние поэты подчинялись положениям и истинам, заранее предписанным и общеизвестным. Возвышенным у него оказываются содержание жизни, ее общий пафос, ее главные коллизии, а не те принципы официальной веры, которыми воодушевлялись старые одические поэты.
Поэт воспринимал мир таким, каков он есть, и умел при этом оценивать всю кратковременность действительности. Он понимал, что любое «сегодня» или «вчера» есть не что иное, как точка в неизмеримом пространстве времени. «Как мало реален человек, как легко он исчезает! Когда он далеко - он ничто. Его присутствие - не более как точка в пространстве, его отсутствие - все пространство», - писал Тютчев. Смерть же он считал единственным исключением, которое увековечивает людей, выталкивая личность из пространства и времени.
Тютчев отнюдь не считает, что современный мир построен должным образом. По Тютчеву, мир, окружающий человека, едва ему знаком, едва освоен им, а по содержанию своему он превышает практические и духовные запросы человека. Мир этот глубок и таинствен. Поэт пишет о «двойной бездне» - о бездонном небе, отраженном в море, тоже бездонном, о бесконечности вверху и о бесконечности внизу. Человек включен в «мировой ритм», чувствует родственную близость ко всем земным стихиям: и «ночной», и «дневной». Родным оказывается не только Хаос, но и Космос, «все звуки жизни благостной». Жизнь человека на грани «двух миров» объясняет пристрастие Тютчева к поэтическому образу сновидения:
Как океан объемлет шар земной,
Земная жизнь кругом объята снами...
Настанет ночь - и звучными волнами
Стихия бьет о берег свой.
Сон - способ прикосновения к тайнам сущего, особого сверхчувственного познания секретов пространства и времени, жизни и смерти. «О время, погоди!» - восклицает поэт, сознавая скоротечность бытия. А в стихотворении «День и ночь» (1839) день представляется лишь иллюзией, призрачным покровом, накинутым над бездной:
На мир таинственный духов,
Над этой бездной безымянной,
Покров наброшен златотканый
Высокой волею богов.
День - сей блистательный покров... День прекрасен, но это всего лишь оболочка, скрывающая мир истинный, который открывается человеку ночью:
Но меркнет день - настала ночь;
Пришла - и, с мира рокового
Ткань благодатную покрова
Сорвав, отбрасывает прочь...
И бездна нам обнажена
С своими страхами и мглами,
И нет преград меж ей и нами -
Вот отчего нам ночь страшна!
С образом ночи неразрывно связан образ бездны; эта бездна - тот первозданный хаос, из которого все пришло и в который все уйдет. Она манит и пугает одновременно, пугает своей необъяснимостью и непознаваемостью. Но она столь же непознаваема, как и человеческая душа - «нет преград меж ней и нами». Ночь оставляет человека не только наедине с космическим мраком, но и наедине с самим собой, со своей духовной сущностью, освобождая от мелочных дневных забот. Ночной мир представляется Тютчеву истинным, ибо истинный мир, по его мнению, непостижим, и именно ночь позволяет человеку прикоснуться к тайнам мироздания и собственной души. День потому и дорог человеческомусердцу, что он прост и понятен. Солнечный свет скрывает от человека страшную бездну, и человеку кажется, что он способен объяснить свою жизнь, управлять ею. Ночь порождает чувство одиночества, затерянности в пространстве, беспомощности перед неведомыми силами. Именно таково, по мысли Тютчева, истинное положение человека в этом мире. Может быть, поэтому он и называет ночь «святой»:
Святая ночь на небосклон взошла,
И день отрадный, день любезный,
Как золотой покров она свила,
Покров, накинутый над бездной.
И, как виденье, внешний мир ушел...
И человек, как сирота бездомный,
Стоит теперь и немощен и гол,
Лицом к лицу пред пропастию темной.
В этом стихотворении, как и в предыдущем, автор использует прием антитезы: день - ночь. Здесь Тютчев вновь говорит о призрачности мира дневного - «как виденье» - и о могуществе ночи. Постичь ночь человек не в состоянии, но он осознает, что этот непостижимый мир есть не что иное, как отражение его собственной души:
И в чуждом, неразгаданном ночном
Он узнает наследье родовое.
Именно поэтому наступление вечернего сумрака приносит человеку желанную гармонию с миром:
Час тоски невыразимой!..
Всё во мне и я во всем!..
Отдавая предпочтение ночи в эту минуту, Тютчев считает истинным внутренний мир человека. Об этом он говорит в стихотворении «Silentium!». Истинная жизнь человека - жизнь его души:
Лишь жить в себе самом умей -
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум...
Не случайно с внутренней жизнью связаны образы звездной ночи, чистых подземных ключей, а с жизнью внешней - образы дневных лучей и наружного шума. Мир человеческих чувств и мыслей - мир истинный, но непознаваемый. Стоит мысли облечься в словесную форму, как она мгновенно искажается: «Мысль изреченная есть ложь».
Тютчев пытается рассматривать вещи в противоречии. В стихотворении «Близнецы» он пишет:
Есть близнецы - для земнородных
Два божества - то Смерть и Сон...
Близнецы у Тютчева не двойники, они не вторят друг другу, один - рода женского, другой - мужского, у каждого свое значение; они совпадают друг с другом, но они же и враждуют. Для Тютчева было естественным всюду находить полярные силы, единые и однако же двойственные, сообразные друг другу и обращенные друг против друга.
«Природа», «стихия», «хаос», с одной стороны, космос - с другой. Это едва ли не важнейшие из тех полярностей, которые отразил Тютчев в своей поэзии. Разъединяя их, он глубже проникает в единство природы, чтобы снова сблизить разделенное:
Дума за думой, волна за волной -
Два проявленья стихии одной:
В сердце ли тесном, в безбрежном ли море,
Здесь в заключении, там - на просторе, -
Тот же все вечный прибой и отбой,
Тот же все призрак тревожно-пустой.
Философская идея Тютчева о непознаваемости мира, о человеке как о ничтожной частице в бесконечной Вселенной, о том, что истина скрыта от человека в пугающей бездне, выразилась даже в его любовной лирике:
Я очи знал, - о, эти очи!
Как я любил их, - знает Бог!
От их волшебной, страстной ночи
Я душу оторвать не мог.
В непостижимом этом взоре,
Жизнь обнажающем до дна,
Такое слышалося горе,
Такая страсти глубина! -
так описывает поэт глаза любимой, в которых видит прежде всего «волшебную, страстную ночь». Они манят его, но не успокаивают, а заставляют волноваться. Любовь у Тютчева и наслажденье, и роковая страсть, но главное – это путь к познанию истины, ибо именно в любви жизнь обнажается до дна, в любви человек максимально приближается к самому важному и самому необъяснимому. Поэтому для Тютчева так важна самоценность каждого часа, каждой минуты быстротекущей жизни.
Пейзажная лирика
Пейзажную лирику Тютчева точнее будет назвать пейзажно-философской. Изображение природы и мысль о природе сплавлены в ней воедино; пейзажи получают символический смысл. Природа, по Тютчеву, ведет более честную и осмысленную жизнь до человека и без человека, чем после того, как человек появился в ней. Поэт не однажды объявлял природу совершенной по той причине, что природа не дошла до сознания, а человек не возвысился над ней. Величие, великолепие открывает поэт в окружающем мире, мире природы. Она одухотворена, олицетворяет ту самую «живую жизнь», по которой тоскует человек:
Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик -
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык...
Природа в лирике Тютчева имеет два лика - хаотический и гармонический, и от человека зависит, способен ли он услышать, увидеть и понять этот мир:
О чем ты воешь, ветр ночной?
О чем так сетуешь безумно?..
………………………………………..
Понятным сердцу языком
Твердишь о непонятной муке...
Певучесть есть в морских волнах,
Гармония в стихийных спорах...
………………………………………..
Невозмутимый строи во всем,
Созвучье полное в природе...
И когда поэту удается понять язык природы, ее душу, он достигает ощущения связи со всем миром, с космосом - «Всё во мне и я во всем». Это состояние души звучит во многих стихах поэта:
Так связан, съединен от века
Союзом кровного родства
Разумный гений человека
С творящей силой естества...
Скажи заветное он слово -
И миром новым естество
В стихотворении «Весенняя гроза» не только человек сливается с природой, но и природа одушевляется, очеловечивается: «весенний, первый гром, как бы резвяся и играя, грохочет в небе голубом», «повисли перлы дождевые, и солнце нити золотит». Весеннее действо развернулось в высших сферах и встретилось с ликованием земли - гор, лесов, горных потоков - и восторгом самого поэта.
В стихотворении «Зима недаром злится...» поэт показывает последнюю схватку уходящей зимы с весной:
Зима недаром злится,
Прошла ее пора -
Весна в окно стучится
И гонит со двора.
Зима еще хлопочет
И на Весну ворчит.
Та ей в глаза хохочет
И пуще лишь шумит...
Эта схватка изображена в виде деревенской ссоры старой ведьмы - зимы и молодой, веселой, озорной девушки - весны. Для поэта в изображении природы привлекательны и пышность южных красок, и волшебство горных массивов, и «грустные места» средней России в разные времена года. Но особенно пристрастен поэт к водной стихии. Чуть ли не в трети стихотворений речь идет о воде, море, океане, фонтане, дожде, грозе, тумане, радуге. Непокой, движение водных струй сродни природе души человеческой, живущей сильными страстями, обуреваемой высокими помыслами:
Как хорошо ты, о море ночное, -
Здесь лучезарно, там сизо-темно...
В лунном сиянии, словно живое,
Ходит, и дышит, и блещет оно...
На бесконечном, на вольном просторе
Блеск и движение, грохот и гром...
………………………………………..
В этом волнении, в этом сиянье,
Весь, как во сне, я потерян стою -
О, как охотно бы в их обаянье
Всю потопил бы я душу свою...
Любуясь морем, восхищаясь его великолепием, автор подчеркивает близость стихийной жизни моря и непостижимых глубин души человеческой. Сравнение «как во сне» передает преклонение человека перед величием природы, жизни, вечности.
Природа и человек живут по одним законам. С угасанием жизни природы угасает и жизнь человека. В стихотворении «Осенний вечер» изображается не только «вечер года», но и «кроткое», а потому «светлое» увядание человеческой жизни:
И на всем
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовем
Божественной стыдливостью страданья!
Поэт в стихотворении «Осенний вечер» говорит:
Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть!..
«Светлость» вечера постепенно, переходя в сумерки, в ночь, растворяет мир в темноте, который исчезает из зрительного восприятия человека:
Тени сизые смесились,
Цвет поблекнул...
Но жизнь не замирает, а лишь затаилась, задремала. Сумрак, тени, тишина - это условия, в которых пробуждаются душевные силы человека. Человек остается один на один со всем миром, вбирает его в себя, сам сливается с ним. Миг единения с жизнью природы, растворения в ней - высшее блаженство, доступное человеку на земле.
Любовная лирика
Особое место в творчестве Тютчева занимает тема любви. Человек сильных страстей, он запечатлел в стихах все оттенки этого чувства и мысли о неумолимой судьбе, преследующей человека. Такой судьбой была его встреча с Еленой Александровной Денисьевой. Ей посвящен цикл стихотворений, представляющий как бы лирическую повесть о любви поэта - от зарождения чувства до безвременной кончины возлюбленной. В 1850 году 47-летний Тютчев познакомился с 24-летней Е. А. Денисьевой, учительницей своих дочерей. Четырнадцать лет, до самой смерти Денисьевой, длился их союз, родилось трое детей. С официальной своей семьей Тютчев не порывал, и общество отвергло несчастную женщину, «толпа, нахлынув, в грязь втоптала то, что в душе ее цвело».
Первое стихотворение «денисьевского цикла» - косвенная, скрытая и жаркая мольба о любви:
Пошли, Господь, свою отраду
Тому, кто жизненной тропой,
Как бедный нищий мимо саду
Бредет по знойной мостовой.
Весь «денисьевский цикл» - самоотчет, сделанный поэтом с великой строгостью, с желанием искупить вину свою перед этой женщиной. Радость, страдание, жалобы - все это в стихотворении «О, как убийственно мы любим...»:
Ты помнишь ли при вашей встрече,
При первой встрече роковой,
Ее волшебны взоры, речи
И смех младенческо-живой?
А через год:
Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Всё опалили, выжгли слезы
Горячей влагою своей.
Позднее поэт отдается собственному чувству и проверяет его - что в нем ложь, что правда.
О, как убийственно мы любим!
Как в буйной слепости страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!..
В этом цикле любовь несчастна в самом ее счастье. Отношения любви у Тютчева захватывают всего человека, и вместе с духовным ростом любви в нее проникают все слабости людей, вся их «злая жизнь», переданная им из общественного быта. Например, в стихотворении «Предопределение»:
Любовь, любовь - гласит преданье -
Союз души с душой родной -
Их съединенье, сочетанье,
И роковое их сиянье,
И... поединок роковой...
Отстаивая свою любовь, поэт хочет уберечь ее от внешнего мира:
Все, что сберечь мне удалось,
Надежды, веры и любви,
В одну молитву все слилось:
Переживи, переживи!
В стихотворении «Она сидела на полу...» показана страница трагической любви, когда она не радует, а приносит печаль, хотя и печаль бывает со светлым воспоминанием:
Она сидела на полу
И груду писем разбирала -
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала...
………………………………………..
О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо-пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..
В порыве нежности поэт преклоняет колена перед человеком, у которого хватило верности чувств посмотреть назад, вернуться в былое.
Одно из самых жизненных и скорбных стихотворений этого цикла - «Весь день она лежала в забытьи...». Неотвратимое угасание любимой на фоне летнего буйства природы, уход ее в «вечность», горькая безнадежность - все это трагедия уже немолодого поэта, которому предстоит пережить эти минуты:
Любила ты, и так, как ты, любить -
Нет, никому еще не удавалось!
О Господи!.. и это пережить...
И сердце на клочки не разорвалось...
Среди стихотворений, посвященных Денисьевой, быть может, самые высокие по духу те, что написаны после ее смерти. Происходит как бы воскрешение возлюбленной. Делаются печальные попытки исправить после ее смерти не исправленное при жизни. В стихотворении «Накануне годовщины 4 августа 1864 года» (день смерти Денисьевой) запоздалое раскаяние в грехах перед нею. Мольба обращена не к Богу, но к человеку, к тени его:
Вот тот мир, где жили мы с тобою,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
Даже в печальных строках у Тютчева брезжит свет надежды, которая дарит человеку отблеск счастья. Встреча с прошлым, может быть, одно из самых тяжких испытаний для человека, и тем неожиданнее на фоне горестных воспоминаний выделяются два стихотворения Тютчева - «Я помню время золотое...» и «Я встретил вас - и все былое...». Оба они посвящены Амалии Максимилиановне Лерхенфельд. Между этими стихами промежуток в 34 года. Тютчев познакомился с Амалией, когда ей было 14 лет. Поэт просил руки Амалии, но ее родители ему отказали. Первое стихотворение начинается словами:
Я помню время золотое.
Я помню сердцу милый край...
А во втором стихотворении повторяются те же слова. Оказалось, что звуки музыки любви никогда не умолкали в душе поэта, потому-то и «жизнь заговорила вновь»:
Как после вековой разлуки,
Гляжу на вас, как бы во сне, -
И вот - слышнее стали звуки,
Не умолкавшие во мне...
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь, -
И то же в вас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..
В 1873 году перед своей кончиной Тютчев напишет:
«Вчера я испытал минуту жгучего волнения вследствие моего свидания с... моей доброй Амалией... которая пожелала в последний раз повидать меня на этом свете... В ее лице прошлое лучших моих лет явилось дать мне прощальный поцелуй».
Познав сладость и восторг первой и последней любви, Тютчев остался лучезарен и чист, передав нам то светлое, что выпало ему на жизненном пути.
6. А. С. Кушнер в своей книге «Аполлон в снегу» написал о Ф. И. Тютчеве: «Тютчев не сочинял свои стихи, а... проживал их... «Душа» - вот слово, пронизывающее всю поэзию Тютчева, главное его слово. Нет другого поэта, который был бы загипнотизирован ею с такой страстью, так сосредоточен на ней. Не это ли, чуть ли не вопреки его воле, сделало поэзию Тютчева бессмертной?» С этими словами трудно не согласиться.
А. А. Фет
Похожая информация.
Философские мотивы
Тютчевских философских поэтических мотивов много, но все они звучат так сильно, что заставляли читателей всегда вслушиваться и обязательно вдумываться в стихотворные мысли поэта. И эту тютчевскую особенность всегда безошибочно мог распознать и И.Тургенев, который всегда с восхищением относился к творениям этого поэта. Он утверждал, что тютчевская лирика особенная, а каждое его стихотворное творение, по тургеневским словам:
«начиналось мыслию, которая, как огненная точка, вспыхивала под влиянием глубокого чувства».
Поэтому в тютчевской философской поэзии есть и определенные непроходящие темы, которые заинтересую любого читателя:
Тема хаоса и космического пространства.
Мир вечен, а жизнь самого человека явление временное.
Любовь как часть целого, часть природы и Вселенной.
Тютчевская космическая тема и тема хаоса
У Ф.Тютчева в лирике поэтический и человеческий миры тесно и неразделимо или неразрывно связаны между собой, также связана и Вселенная с человеческим родом. И это можно объяснить тем, что основа всех тютчевских стихотворений - это понимание самого поэта мира как нечто общего и мировой целостности, но как раз эта самая целостность и требует борьбы, напряженной и жестокой, противоположностей. Особо значимы в тютчевской лирике такие мотивы, как:
♦ Мотив хаоса.
♦ Мотив космоса.
Он рассматривает эти мотивы, как основу любой жизни вообще, что позволяет говорить о двойственности всего мироздания. О чем же еще размышляет поэт Ф.Тютчев? Прежде всего, это день и ночь, который первым поэт называл блистательным, покровом, друга и человека, и богов. День в представлении поэта-философа поможет исцелять больные души. Но и ночь в тютчевском описании необычна: бездна, в которой открываются и проявляются все человеческие страхи. Размышляет поэт-философ и о хаосе, и о свете.
В одном из своих стихотворение он обращается к ветру и просит его, чтобы не пел больше своих страшных песен, в которых слышен хаос, ведь ночь душа желает любить и мечтать о любви. Но если все эти чувства, которые бурей проносятся по жизни человека, теперь утихли, то ветер своими песнями может теперь их опять разбудить. Например, это тютчевское стихотворение «О чем ты воешь, ветр ночной?» очень интересно по содержанию и глубине:
О, страшных песен сих не пой
Про древний хаос, про родимый!
Как жадно мир души ночной
Внимает повести любимой!
Из смертной рвется он груди,
Он с беспредельным жаждет слиться!
О, бурь заснувших не буди –
Под ними хаос шевелится!
Но как интересно описывает поэт-философ хаос: он и притягательный, и прекрасный, и родимый. Именно хаос является частью мироздания, на основе которой появится все остальное: и день, и ночь, и космос, точнее его светлая сторона. И так до бесконечности: опять придет новое лето, и снова будут листы, и розы опять зацветут.
Мир вечен, а жизнь человека временная
Такие вечные понятия, как космос, хаос и бездна в тютчевских стихотворениях всегда сравнивается с жизнью человека, которая имеет определенный срок. Но не всегда сам человек доживает свою жизнь до конца, так как нарушает те законы, которые устанавливает сама природа. Посвященных этой теме тютчевских произведений довольно много. Например, «Певучесть есть в морских волнах». Здесь поэт-философ говорит о том, что в природе все созвучно, так как в ней есть всегда порядок, но и тут же лирик жалуется на то, что свое разобщение с природой человек начинает ощущать и понимать только тогда, когда он начинает хоть немного ощущать природу. Он говорит, что разлад с миром природы проявляется в том, что человеческая душа и море поют не вместе, а по – разному.
Ф.Тютчев показывает в своих произведениях, что душа человека отражает порядок мироздания, так как в ней есть и определенная смена дня и ночи, а также свет и обязательный хаос, который действует разрушительно, но может и созидать. Рассмотрим тютчевское стихотворение «Наш век», в котором лирик размышляет о том, что человек стремится к свету, так как сам не понимает и не знает ничего, но когда он получает этот свет, то продолжает роптать и бунтовать, человек начинает метаться. В этом же произведении поэт-философ сожалеет, что человеческое познание имеет предел и не может проникнуть до конца во все тайны бытия. Понятно, что человек в небе быстро устает, и по сравнению с божественным огнем человек предстает пылью.
Но природа не останавливается и, не заботясь о человеке, движется дальше, ее развитие продолжается. Природа превращается в бездну, которая готова поглотить любого. Но этот природный звук можно услышать и в другом тютчевском стихотворном творении - «Дума за думой, волна за волной…», которое по объему небольшое. Дума человека подобна волне, они подчинены одной стихии, а сердец в тютчевском восприятии подобно морю, где нет берегов. Только сердце заключено в человеческом организме и не имеет такой свободы, как моря, которое вечно просторно и свободно. Но зато у них похожи прибои и отбои, их мучает один и тот же призрак, несущий в себе тревогу и пустоту.
Природа у лирика Тютчева как часть целого
Всю тютчевскую поэзию пронизывает особое космическое направление, которое постепенно превращает ее в философию, которая уже потом характеризуется общностью и вечностью. Поэт-философ пытался отразить в своих произведениях вечные темы небытия. Но лирик описывает все, что видит, не детально, а в их общих проявлениях, как единую стихию природы. Поэтому так интересна тютчевская пейзажная лирики, которая также является частью целого, общего.
В стихотворных тютчевских творениях можно увидеть много разных обликов, созданных поэтом – философом. Он описывает радугу, стаи журавлей и тот шум, который они создают, огромнейшее море, которое в себя заключает многое, река, которая имеет золотистый и алый оттенок, лес, который уже полураздет, день и вечер осени или весны. Интересно тютчевское описание грозы, оно необычное и безумное, но это безумство опрометчивое. Но все описуемое лириком все равно в его произведениях является частью космоса, частью всеобъемлющего. И опять у Ф.Тютчева действует цепь, которую он выстраивает во всех своих стихотворных творениях: вселенная и природа и человек. Об этом и его стихотворение с необычным названием «Смотри, как на речном просторе…». Читателю дается возможность наблюдать за тем, как по реке движутся льдины.
Но сам же лирик говорит о том, что все они всегда плывут к одному месту и когда-нибудь они, безразличные и бездушные, сольются с бездной, которая, по мнению поэта-философа, всегда роковая. Через картины природы лирик пытается добраться до самой сути человека. Он спрашивает читателя, что может быть в этом и есть назначение и судьба человека. Очень простое тютчевское произведении «В деревни» тоже посвящено этой теме. В нем поэт-философ легко описывает обычный эпизод, который встречается в реальной жизни часто. Пес решает немного погоняться за утками и гусями. Но лирик видит это событие неслучайным, он говорит о том, что эта небольшая шалость собаки смутила величавый покой и это тоже роковой натиск природы, который проявил пес в стаде, где поселилась лень. И выясняется, что поступок собаки совсем не бестолковый, а он совершает самый высший долг, пытаясь развить в птичьей стае хоть какой-то толк.
Философское звучание тютчевской лирики о любви
Философская лирика находит отражение во всех тютчевских стихотворениях, ив любви тоже. Эти мысли о философии рождают в его душе лишь только прекрасные и сильные чувства. Так, в любовной лирике поэта - философа основной мотив – это признание, который длится и за пределами тютчевской лирики. Его знаменитое творение «О, как убийственно мы любим…» любовь и космос переходит то в состояние покоя, то это вечная борьба. Но только этот поединок, как говорит лирик в произведении «Предопределение», всегда будет роковым. Любовь у лирика разная: она то похожа на солнечный луч, сочетаемого с огромнейшим счастьем и обязательно должно быть нежность и вместе с тем это чувство страсти и страдания, которая легко разрушает жизнь человека и его душу. Об этом весь его Денисьевский цикл, где много прекрасных тютчевских творений о любви.
Высоко оценили и критики и литераторы творчество Ф.Тютчева. Особенно восхищался необычной философской тютчевской лирикой Д.Мережковский, который тоже считался философом. Этот критик - философ оценил силу поэтического слова в тютчевской лирике, умение лирика говорить кратко о мировом существовании. Человеческая душа у Ф.Тютчева – это сочетание земного и вечного, поэтому она всегда связана с природой и космосом. Тютчевская поэзия не может быть ограничена временными или пространственными рамками.
Главные особенности лирики поэта - тождество явлений внешнего мира и состояний человеческой души, всеобщая одухотворенность природы. Это и определило не только философское содержание, но и художественные особенности поэзии Тютчева. Привлечение образов природы для сравнения с различными периодами жизни человека - один из главных художественных приемов в стихотворениях поэта. Излюбленный тютчевский прием - олицетворение ("тени смесились", "звук уснул"). Л. Я. Гинзбург писала: "Детали рисуемой поэтом картины природы - это не описательные подробности пейзажа, а философские символы единства и одушевленности природы"
Пейзажную лирику Тютчева точнее будет называть пейзажно-философской. Изображение природы и мысль о природе сплавлены в ней воедино. Природа, по Тютчеву, вела более "честную" жизнь до человека и без него, чем после того, как человек появится в ней.
Величие, великолепие открывает поэт в окружающем мире, мире природы. Она одухотворена, олицетворяет ту самую "живую жизнь, по которой тоскует человек": "Не то, что мните вы, природа, // Не слепок, не бездушный лик, // В ней есть душа, в ней есть свобода, // В ней есть любовь, в ней есть язык… " Природа в лирике Тютчева имеет два лика - хаотический и гармонический, и от человека зависит, способен ли он услышать, увидеть и понять этот мир. Стремясь к гармонии, душа человеческая обращается как к спасению, к природе как к божьему творению, ибо она вечна, естественна, полна одухотворенности.
Мир природы для Тютчева - живое существо, наделенное душой. Ночной ветер "понятным сердцу языком" твердит поэту о "непонятной муке"; поэту доступны "певучесть морских волн" и гармония "стихийных споров". Но где же благо? В гармонии природы или в лежащем под нею хаосе? Тютчев ответа не нашел. "Вещая душа" его вечно билась "на пороге как бы двойного бытия".
Поэт стремится к цельности, к единству между природным миром и человеческим "Я". "Все во мне, - и я во всем" - восклицает поэт. Тютчев, как и Гете, одним из первых поднял знамя борьбы за целостное ощущение мира. Рационализм свел природу к мертвому началу. Из природы ушла тайна, из мира ушло ощущение родства между человеком и стихийными силами. Тютчев страстно желал слиться с природой.
И когда поэту удается понять язык природы, ее душу, он достигает ощущения связи со всем миром: "Все во мне, - и я во всем".
Для поэта в изображении природы привлекательны и пышность южных красок, и волшебство горных массивов, и "грустные места" средней России. Но особенно пристрастен поэт к водной стихии. Чуть ли не в трети стихотворений речь идет о воде, море, океане, фонтане, дожде, грозе, тумане, радуге. Непокой, движение водных струй сродни природе души человеческой, живущей сильными страстями, обуреваемой высокими помыслами:
Как хорошо ты, о море ночное, -
Здесь лучезарно, там сизо-темно…
В лунном сиянии, словно живое,
Ходит, и дышит, и блещет оно…
В этом волнении, в этом сиянье,
Весь, как во сне, я потерян стою -
О, как охотно бы в их обаянье
Всю потопил бы я душу свою…
("Как хорошо ты, о море ночное… ")
Любуясь морем, восхищаясь его великолепием, автор подчеркивает близость стихийной жизни моря и непостижимых глубин души человеческой. Сравнение "как во сне" передает преклонение человека перед величием природы, жизни, вечности.
Природа и человек живут по одним законам. С угасанием жизни природы угасает и жизнь человека. В стихотворении "Осенний вечер" изображается не только "вечер года", но и "кроткое", а потому "светлое" увядание человеческой жизни:
…и на всем
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовем
Божественной стыдливостью страданья!